ПоделитьсяВ 2016 году петербуржцы потратят на пластические операции больше, чем до кризиса, - 2 млрд рублей. Услуги по омоложению и изменению внешности становятся массовым продуктом. А соцсети подливают лиц хирургам.
Более ста сотрудников Санкт-Петербургского института красоты (СПИК), одного из крупнейших игроков рынка эстетической медицины Северной столицы, покинули компанию вслед за главным врачом и сооснователем Артуром Рыбакиным. Они перешли в созданную им клинику. Причиной разрыва между ним и второй совладелицей Валентиной Несватовой стали разногласия о стратегии развития и инвестициях в новые технологии. Пока места на растущем рынке хватит всем, но скорость внедрения современных разработок будет определять в ближайшем будущем развитие клиник высокого сегмента.
Как стало известно «Фонтанке», в конце августа на рынке эстетической медицины Петербурга появился новый игрок. Им стала клиника «СПИКА» на Пироговской набережной. На сайте организации указано, что ее основателем является известный пластический хирург Артур Рыбакин. До этого специалист работал в клинике со схожим названием – «СПИК» (Санкт-Петербургский институт красоты), которым владеет в равных долях с Валентиной Несватовой. По экспертным оценкам, основанная в 1994 году компания являлась одним из лидеров премиального сегмента пластической медицины и косметологии, занимая на нем от 20 до 25%.
Как пояснил «Фонтанке» коллега Артура Рыбакина Игорь Пронин, причиной разрыва отношений с партнером стали разногласия о стратегии развития, в частности, – о необходимости расширения и инвестирования в новейшие разработки. Поэтому, когда за Артуром Рыбакиным ушла большая часть штата (около ста человек), появился обновленный бренд, который имеет свое значение ("СПИКА" – название альфа-звезды в созвездии Девы – прим.ред.).
В Санкт-Петербургском институте красоты на момент публикации на просьбу прокомментировать ситуацию не ответили.
Объем российского рынка пластической хирургии составит в 2016 году около 13 млрд рублей, ранее сообщала главный внештатный пластический хирург Минздрава Наталья Мантурова. Из них на Петербург приходится примерно 15%, или 2 млрд рублей, говорит генеральный директор Ассоциации частных клиник Петербурга Александр Солонин. Это примерно половина всего рынка эстетической медицины, который оценивается примерно в 4 млрд рублей (также включает косметологию, трихологию, клеточную терапию и др.).
Причем, по словам участников рынка, их обороты превысят показатели прошлого года на 30%. В 2015 году, несмотря на прогнозы спада, темпы были лишь немногим ниже. Хотя отчасти такая динамика обусловлена подорожанием импортных расходных материалов из-за курсовой разницы, однако растет и число клиентов. Драйверами выступают медицинский туризм, социальные сети и новые технологии.
Если несколько лет назад ядро аудитории клиник эстетической медицины составляли клиентки за 40, а самой популярной услугой (30% от всего объема) были омолаживающие операции, то сейчас сам возраст клиентов значительно снизился, а на первое место вышли услуги по коррекции формы носа и груди. Причем прибегают к таким процедурам не только актрисы и звезды шоу-бизнеса. «Думаю, ключевую роль здесь сыграли социальные сети: девушки от 16 до 40 лет приходят, показывают на Instagram светских львиц и говорят «хочу так же», – комментирует Артур Рыбакин. Сейчас на маммопластику и ринопластику в совокупности приходится 50% операций, тогда как доля возрастных коррекций сократилась до 20%.
Другие участники рынка видят рост медицинского туризма: курс рубля сделал расценки отечественных клиник более привлекательными. «Но едут в основном русские, которые живут за границей», – говорит врач «Клиники доктора Куприна» Павел Куприн. Также в Петербург приезжают москвичи, поскольку здесь цены в среднем ниже, чем в столице. По его словам, основу бизнеса клиники по-прежнему составляют антивозрастные процедуры, а также коррекция фигуры после родов. Прослеживается и влияние моды, хотя больших изменений за последние годы не произошло. «Среди девушек до 35, кто хочет изменить черты лица, популярен типаж Анджелины Джоли», – отмечает он.
«Меди Эстетик» отмечает увеличение спроса среди мужчин. «Люди хотят быть лучшей версией самих себя и улучшить качество жизни. Это так называемый тренд self-made person», – отмечает руководитель отдела маркетинга Кахабер Мчедлидзе.
По словам экспертов, в кризис наиболее уверенно себя чувствует высокий ценовой сегмент рынка эстетической медицины. «Люди со средним и выше достатком стремятся сохранить потребление в этой области», – комментирует Александр Солонин. Однако стремительно наращивают долю компании, ориентирующиеся на клиентов со средним и даже ниже среднего доходом. «Появились клиники, которые предлагают услуги по маммопластике, используя более дешевые китайские имплантаты за 30 – 50 тысяч рублей», – отмечает Игорь Пронин. Кроме того, на рынок выходят игроки, которые работают как консультанты, а оперируют на базе других клиник, что позволяет им экономить на аренде. Некоторые компании, чтобы сделать свои услуги доступнее, предлагают оплатить их в кредит. К примеру, у «Меди Эстетик» их доля достигла почти 10%.
Однако развитие рынка, особенно в высоком ценовом сегменте, в значительной степени будет определять скорость внедрения новых технологий, считает Александр Солонин. К наиболее перспективным, по словам участников рынка, относится роботизированная хирургия и тканевая инженерия.
Аппараты с дистанционным управлением, когда врач сидит за пультом и использует специальные джойстики для управления инструментами, сейчас уже широко используются, например, в кардиологии, однако под задачи пластической хирургии они пока не заточены. «Но в прошлом году мы провели первую операцию на аппарате Da Vinci для четырех операций омоложения верхней части лица и показали, что это возможно», – говорит Артур Рыбакин. Роботизированные операции сделают услуги пластических хирургов доступнее и безопаснее, считает он.
Технология тканевой инженерии позволит отказаться от имплантатов, корректируя лицо и фигуру с помощью выращенных хрящевых и жировых тканей. Однако развитию этого направления долгое время препятствовали пробелы в законодательстве. Принятие закона о биотехнологиях, по словам специалиста, вывело тканевую инженерию в правовое поле. «Конечно, пока генная инженерия не шагнула так далеко, чтобы мы меняли лицо так же часто, как прическу. Но все к этому идет», – говорит Артур Рыбакин.
А вот в числе технологий сегодняшнего дня можно назвать индивидуальную косметику. «У пациента возьмут образец ДНК и сделают на ее основе омолаживающую косметику», – пояснил он. По словам Артура Рыбакина, такой продукт «СПИКА» начнет предоставлять уже этой осенью.
Галина Бояркова, "Фонтанка.ру"
