Когда-то давно в России доносчику давали первый кнут, а теперь планируют начислять призовые баллы в программе «Активный гражданин». Московские власти намерены до конца года разработать программу мотивации для горожан, сообщающих о нарушениях правил дорожного движения. Самые активные информаторы, постепенно накапливая баллы, в итоге получат ценные призы, например, билеты в театры.
Идеологи и сторонники инициативы апеллируют к европейскому опыту. Там, дескать, подобное информирование гражданами полиции – обычное и вполне уважаемое обществом дело. По крайней мере, сообщить о пьяном за рулем – куда менее аморально, чем садиться пьяным за руль. Да и беды, которые может принести окружающим нетрезвое вождение, несравнимы с легкой неловкостью от его сдачи правоохранителям. Правда, о неправильной парковке и других мелких нарушениях этого уже не скажешь.
Противники идеи с презрением произносят слова «стукачество» и «доносительство». С ними спорить сложнее: их устами говорит историческая память народа, пренебрегать которой при принятии любого государственного решения – нелепая ошибка.
В современной Германии немыслима политическая инициатива о ношении какой угодно группой населения звезд на одежде. В США будет автоматически зачислен в маргиналы автор идеи о разграничении прав людей с разным цветом кожи. Даже если такие идеи будут трижды обусловлены общественным благом, а их эффективность бесспорно доказана, даже если они будут касаться самых малозначительных и мирных сфер общественной жизни, они все равно никогда не увидят свет. Просто потому что подобные идеи – типичные грабли, на которые обществу не хочется заново наступать.
В России сама идея наступить на грабли борется за статус национальной. Одни рвутся учинить новую революцию, другие – «перепоказать» миру итоги войны, где мы потеряли столько людей, что до сих пор не можем выяснить их число хотя бы с точностью до десятка миллионов. На их фоне инициатива с помощью материальных поощрений развернуть в обществе процесс массового доносительства, особенно в относительно мирной автомобильной сфере, кажется пустяком. Однако своего опровержения она все же требует.
Наиболее очевидное опровержение – свежие предания о сталинском времени. Однако если копать глубже, окажется, что в течение всей истории российского государства власть постоянно поддавалась соблазну навести порядок в стане с помощью поощрения доносительства. И во все века, в любой сфере государственной или общественной жизни, это неизменно давало один и тот же побочный и абсолютно отрицательный результат.
Доносы на любых правонарушителей, включая близких родственников, были всеобщей обязанностью при Иване Грозном и Борисе Годунове. «И от тех наветов в царстве была великая смута, друг на друга люди доносили, и попы, и чернецы, и пономари, и просвирницы. Да не только эти люди, но и жены на мужей доносили, а дети на отцов, и от такого ужаса мужья от жен своих таились. И в тех окаянных доносах много крови пролилось неповинной», – писал летописец начала XVII века. Приучив людей доносить, власть захлебнулась в потоке доносов. Со временем этот поток пришлось искусственно ограничивать. При Алексее Михайловиче на площади на столб вешали ящик, куда любой мог положить свое обращение, но эти сигналы на прототип современной «горячей линии» уже никто всерьез не рассматривал. Так русский язык обогатился выражением «положить в долгий ящик».
При Петре модернизируемое российское государство вновь соблазнилось доносительством и оно вновь расцвело. Принцип кары за недоносительство распространился на все преступления. После смерти царя-реформатора поступающей от народа информацией занимался Преображенский приказ, позже переименованный в Канцелярию тайных разыскных дел. И вновь чиновники этого учреждения столкнулись со знакомой проблемой: доносов было слишком много, и по большей части они были ложными. Через 37 лет после смерти Петра I его внук Петр III, упраздняя Тайную канцелярию, обосновал свое решение именно неприятием доносительства: «злым, подлым и бездельным людям подавался способ <…> злостнейшими клеветами облить своих начальников или неприятелей».
При Екатерине государство относилось к доносам с большим подозрением и заботилось о процедуре проверки решимости их авторов. В это время и появилась поговорка про «первый кнут». Население к доносам охладело. Еще два аналогичных цикла: поощрение граждан на доносительство – эпидемия ложных кляуз – вынужденный отказ от политики поощрения доносчиков – страна прошла в XIX веке и начале ХХ веков. О первом из них, времен николаевской реакции, Пушкин написал: «Москва наполнилась шпионами. Все промотавшиеся купеческие сынки; вся бродячая дрянь, неспособная к трудам службы; весь сброд человеческого общества подвигнулся отыскивать добро и зло, загребая с двух сторон деньги: и от жандармов за шпионство, и от честных людей, угрожая доносом». Второй случился накануне революции, когда оказавшись под революционной угрозой, государство сначала расплодило платных информаторов, а потом погрязло в вычислении и изгнании из их рядов корыстных провокаторов.
Сталинский СССР, где с помощью ложных сообщений в органы безопасности граждане массово занимали руководящие должности и комнаты соседей, казалось бы, должен был закрыть тему доносительства надолго. К сожалению современного образованного россиянина, это «долго» продолжалось всего лишь 60-70 лет и на наших глазах заканчивается.
Разумеется, поощрение доносов в сфере ПДД, где нарушителям грозит в худшем случае лишение водительских прав, на фоне истории опричнины, Тайной канцелярии и ГУЛАГа, выглядит невинной мелочью. Но, во-первых, эта инициатива слишком точно вписывается в общую стилистику современного государственного менеджмента и может быстро распространиться на другие сферы. А во-вторых, и в локальном, и в масштабированном вариантах, она неизбежно приведет к известным, много раз достигнутым в прошлом результатам.
Донос опять станет инструментом конкуренции внутри общества. Соседи с его помощью будут решать споры за парковочное место, подчиненные мстить начальникам, покинутые любовники – обманщикам и так далее. Но хуже всего то, что очень быстро образуется прослойка морально нечистоплотных людей, которые поставят информирование властей на поток, не особенно заботясь о том, насколько их сообщения соответствуют действительности. Они-то и пойдут бесплатно в театр. И будут занимать места в первом ряду несколько десятилетий, пока их – «активных граждан» – не станет слишком много, и их обращения вновь не отправятся в долгий ящик.
