ПоделитьсяСудебная статистика подтверждает исключительную беспощадность власти к сторонникам Алексея Навального после его возвращения в Россию. Всего за три дня Петербург перевыполнил среднегодовой план по административным арестам.
В ожидании новых столкновений силовиков с участниками уличных акций — ближайшая намечена в формате дворовых фонариков — «Фонтанка» подводит итоги первой волны протестов. Своими наблюдениями делятся адвокаты, через которых прошли сотни задержанных.
Модели поведения
Вечером 31 января студент физкультурного колледжа СПбГУ и веб-модель Никита Звягин после трудового дня пришел с коллегой на митинг на Пионерской площади и вполне ожидаемо очутился в автозаке после хоровых речовок о Навальном и Путине. На Никиту составили протокол за коллективное безобразие с помехой пешеходам и водителям по статье 20.2, часть 6.1, КоАП и отправили в Красносельский суд.
Судья Петр Щетников встретил благообразного ухоженного юношу, для которого пятнадцать суток ареста были синонимичны восьмому кругу дантовского ада. Никита предусмотрительно пришел без адвоката, чтобы не раздражать судью правовыми диспутами. Свою речь он выдержал в изумительно аполитичных тонах:
«Навального не поддерживаю, лозунги не выкрикивал, просто было интересно посмотреть. Прошу максимальный штраф, оплачу на следующий день».
Судье понравилось. Он принял во внимание, что Никита работает веб-моделью совместно с американцами из Калифорнии, имеет денежные накопления и среднее образование, умеет читать и писать, на здоровье не жалуется. Включив лестные характеристики в свое постановление, Щетников выписал 20 тысяч рублей и подарил еретику свободу.
Днем 31 января петербуржца Константина Тимченко задержали у Дворцовой площади во время полицейской зачистки и тоже составили политический протокол. На следующий день он предстал перед судьей Мариной Максименко.
Константин сообщил, что к Навальному и митингу отношения не имеет, шел к биотуалету у Эрмитажа, громкоговорители изрыгали нечто неразборчивое, а потому вину не признает.
Судья дежурно проглядела видеозаписи с толпой (Константина не разглядела), процитировала полицейские рапорты и сделала категоричный вывод, что Тимченко не мог не слышать команду разойтись. А посему — 10 суток ареста.
К судье Ирине Браславской в Колпинском суде доставили задержанного Алексея Волкова. Он признавал участие и не признавал вину, так как не считает мирный протест правонарушением. Характер Волкова — не сахар. Он зачитывал полицейским свои права, отказывался подписывать протокол, получил еще одно дело — по статье 19.3 КоАП — за неповиновение. В суде на серию вопросов Браславской отвечал гробовым молчанием. В желании остановить односторонний диалог произнес только одну фразу: «На вопросы путинского судьи отвечать — себя не уважать». Волкову дали 10 суток.
В целом тремя случаями описываются основные модели поведения задержанных: 1) признавать вину и рассчитывать на снисхождение; 2) не признавать вину и надеяться на прекращение дела; 3) признавать участие и не признавать вину.
Рекорд по арестам
По данным ГАС «Правосудие», полиция на зимних акциях в поддержку Навального задержала около 1 800 человек — столько протоколов составлено. К 11 февраля рассмотрено 1 200 дел, сообщает объединенная пресс-служба судов Санкт-Петербурга. Абсолютное большинство протоколов составляют не по политической статье (участие в несогласованном мероприятии — 20.2), а по коронавирусной — 20.2.2, за одновременное массовое пребывание с нарушением социальной дистанции. Но в материалах все равно упоминается Навальный.
По репрессивности 2021 год уже очевидно побьет все рекорды. Результаты трех протестов превысили среднегодовое значение за последние пять лет — 354 административных ареста против 270.
ПоделитьсяПо информации «Фонтанки», районные суды руководствовались негласной установкой — около трети задержанных отправлять под арест.
После митингов 23 января в спецприемник отправились 43 человека из более 130 задержанных (32,6 %). После 31 января арестовали 261 человека (33%). Стихийная акция 2 февраля, когда Навальному заменили условный срок на реальный, стала менее кровожадной — 50 арестов (22 % от задержанных). В целом на представленном «Апологией протеста» графике видна пропорция арестов и штрафов.
ПоделитьсяПолитическая работа
По наблюдениям сотрудничающей с «ОВД-инфо» адвоката Марии Беляевой, судьями управлял критерий свободы задержанного.
«Если его выпустили из отдела вечером, и в суд он явился самостоятельно, то, как правило, выписывали штраф. Оставленным до утра в отделе полиции — таких доставляли принудительно — назначали административный арест».
Через Беляеву прошло около ста задержанных, и их устремления читались довольно четко.
«Большинством руководил страх наказания, именно ареста, — говорит Беляева. — Люди соглашались расстаться с деньгами, но боялись попасть в камеру на несколько суток. Да, молодость была смелой [на улице], а потом испугалась. Студентами, например, движет боязнь оказаться на ковре в ректорате, госсотрудниками — перспектива потерять работу».
Но, судя по отзывам сидельцев, административный арест оказался скорее благом, нежели карой. Чтение книг, добротный сон, уверенность в себе — и нет необходимости пополнять казну. Из недостатков — обязательные дактилоскопия и фотографирование.
«Отбывшие наказание ребята звонили бодрые: все в порядке, была бы книжка поинтереснее и побольше бы кипятка давали», — сказала Беляева.
Чтобы избежать ареста, многие пользовались смягчающим обстоятельством — признанием вины — и получали штрафы по 10 тысяч рублей. Это минимальное наказание.
По словам Беляевой, одним из немногих «вдумчивых» судей оказался зампредседателя Колпинского райсуда Дмитрий Никулин, адвокат привела пример его работы:
«Участница митинга не хотела признавать вину. Выдвигала защитную версию, говоря о своих перемещениях. Она очень не хотела в спецприемник. Никулин открыл карту города и сверил её слова. Не сходилось. Мы попросили время для консультации, обсудили смягчающее обстоятельство. Девушка признала вину и получила штраф 10 тысяч. Судья сказал, что в противном случае был бы арест».
Адвокату больше всего запомнилась политическая работа, которую проводили некоторые судьи:
«Моим подзащитным рассказывали, что не нужно читать Интернет, верить господину Навальному, следует включать критическое мышление. Ни за что не агитировали, но: «Ай-ай-ай, у вас есть убеждения». Других ребят пристрастно расспрашивали, как они относятся к Навальному. Один заявил, что к идеологии честных выборов и честной жизни относится положительно. Мы ждали 15 суток, но получили штраф в 15 тысяч. Но вот молодой человек, ко всему прочему, прямо сказал, что вышел за Навального, потому что хочет новую Россию. И отправился на пять суток», — вспоминает Беляева.
ПоделитьсяВопросы о Навальном от судей слышала еще один адвокат от «ОВД-инфо» — Елена Фадеева.
«Судьи обращали внимание на поведение задержанных, — делится она наблюдениями. — Мои доверители вели себя корректно, хотя их спрашивали о размере платы за участие в митинге, советовали сидеть по домам и помалкивать. Все обошлись штрафами. Первая инстанция при таком конвейере, в общем-то, довольно бессмысленна. Кто качал права, тот получил арест».
Фадеева согласна, что страх ареста — основной двигатель молчания и «отречения от Навального». Отчасти по этой причине складывается картина, что в толпе народ смелый, а один на один с судьей не могут ответить за поступок.
«Люди оставляют мнение при себе, чтобы избежать проблем по учебе, — говорит Фадеева. — Самые раскрепощенные в этом смысле — бизнесмены. Сами себя они не уволят. Но у меня в подзащитных был сотрудник метрополитена, который спокойно рассказывал о своем участии без покаяния. Вроде бы пока проблем по работе не было».
Больше всего Фадеевой запомнилось, как и её коллеге Беляевой, нравоучительная речь судьи.
«Вы начинаете борьбу за справедливость с нарушения закона. У вас же все хорошо. Чего вы всё ходите, неужели вам не жалко своих близких?» — с точностью до смысла процитировала защитница.
Шли мимо
Доля случайных задержаний в Петербурге была высокой, единодушно говорят сотрудничающие с «ОВД-инфо» адвокаты. На поверхности — примеры глухонемых мужчин, которых полиция обвиняла не только в участии в митинге, но и в том, что они игнорировали требования разойтись.
Петербурженка Ангелина Васильева отмечала 2 февраля с молодым человеком годовщину романа. Посидели в ресторане и баре, возвращались домой через метро «Гостиный двор». Попали в полицейский загон и получили от Фрунзенского суда 13 суток на двоих. Ангелину увезли в Лугу.
«Мы предоставляли чеки из заведений — бесполезно», — говорит девушка.
Адвокат Евгений Котельников, работавший 31 января, рассказал «Фонтанке» о двух запомнившихся делах:
«Девушка с подругами встретились на Сенной погулять. На Загородном проспекте столкнулись с толпой. Девушку задержали за участие в митинге у ТЮЗа. Суд оштрафовал её на 10 тысяч рублей, хотя подруги выступили свидетелями и был геотег с Загородного».
Второй случай — о бывшем полицейском. Со знакомым он ехал на машине со стороны Московского проспекта в сторону Пушкинской. Дорогу перекрыли. Они припарковались и пошли пешком. У Витебского вокзала задержали друга экс-полицейского.
«Он подошел к автобусу: дескать, капитан, друга выпусти, — рассказывает Котельников. — Не могу, отвечает тот, у меня сколько вошло — все под отчет. Сейчас автобус наберем, отвезем на пять километров и выпускаем. Ну, бывший сотрудник напросился в автобус, чтобы с другом не расставаться. Подвезли его в отдел и составили протокол. Получил штраф 10 тысяч. Желания разбираться по каждому делу ни один судья не проявил».
По данным «Фонтанки», судьбу многих задержанных предопределило присутствие адвоката.
«Я тоже слышал версию, что мы ухудшали положение клиентов, — говорит Александр Передрук. — Если действительно так, то мне очень жаль, и могу поскорбеть над правосудием. Оказание юридической помощи — это отягчающее вину наказание? Нам придется очень тяжело. Получается, правосудия нет, а есть политическая воля».
Александр Ермаков,
«Фонтанка.ру»
