Когда о петербургской политической истории, причем о достаточно недавней, пишут те, кто не был ее свидетелем, — очень легко попасть впросак. Яркий пример тому — во фрагменте новой книги Михаила Зыгаря «Все свободны», повествующей о выборах губернатора Петербурга в 1996 году, на которых Анатолий Собчак проиграл Владимиру Яковлеву. Прочел (будучи активным участником тех событий) — узнал много нового.
(Фрагмент книги экс-главреда «Дождя» Михаила Зыгаря с согласия автора и издательства «Альпина Паблишер» был опубликован на «Фонтанке». — Прим. ред.)
Оказывается, в кампанию Собчака «не было почти никаких вложений — ни финансовых, ни агитационных».
Оказывается, «министр обороны Павел Грачев отдал приказ разбрасывать с военных вертолетов листовки против действующего мэра».
Оказывается, дебаты между Собчаком и Яковлевым на телевидении перед вторым туром — это «прецедент» и «демократичный поступок Собчака».
Оказывается, поражение Собчака — это «первый случай, когда политик федерального уровня признает поражение и уходит в отставку, не предприняв никаких попыток удержать власть».
И оказывается, «вместе с Собчаком уходит его команда: первый вице-мэр Владимир Путин, вице-мэр по экономике Алексей Кудрин, вице-мэр по социальным вопросам Виталий Мутко, а также Алексей Миллер, Дмитрий Козак, Игорь Сечин и другие тогда еще малоизвестные чиновники»...
Ну что тут скажешь? А ведь еще живы многие, кто помнит эту кампанию.
Помнит, как город был увешан плакатами «Мэра — в губернаторы», смотревшими практически с каждого столба, — тогда появилось ехидное выражение «аллеи Собчака» (для справки: перед этим должность первого лица города переименовали, был мэр — стал губернатор). Помнит, как популярные городские газеты стали напоминать кроссворд с одним словом по горизонтали и вертикали, почти ежедневно публикуя хвалебные песни о Собчаке и успехах его администрации. И как не только программы городских телевизионных новостей, но и развлекательные передачи стали напоминать старый фильм «И это все о нем»... Это если говорить об «агитационных вложениях».
Что касается вложений финансовых, то в распоряжении мэра был городской бюджет — из которого перед выборами щедро раздавались безвозвратные ссуды и беспроцентные займы и кредиты «нужным» людям и организациям. И уже после выборов, когда в Смольный пришла новая команда, стали известны подробности и понятны масштабы этих предвыборных даров, — а из финансовой «ямы», куда команда мэра отправила город, его сменщикам пришлось долго и нелегко выбираться.
А вот «листовки с вертолета» — ну никак не вспомнить: никому в руки, кроме Людмилы Нарусовой, они так и не попали. Нарусова, впрочем, и не такое может вспомнить об этой кампании, проигранной ее покойным мужем. И еще о листовках — правда, почему-то только через два десятка лет после выборов, в 2014 году, на ежегодной пресс-конференции, — вспомнит Владимир Путин, отвечая на вопрос Ксении Собчак. Правда, он скажет не о вертолете, а о самолете. А экс-председатель Ленсовета и один из кандидатов в губернаторы-96 Александр Беляев в том же 2014 году говорил «Фонтанке», что и листовок не помнит, и разбрасывать что-либо с самолетов тогда было просто невозможно...
Дебаты Собчака и Яковлева — не благородный поступок мэра, согласившегося на встречу с оппонентом, а прямая норма закона о выборах. И в 1996 году еще были такие времена, что не прийти на дебаты — означало заведомо проиграть, показав свой страх перед публичной дискуссией с соперником. (Кстати, через семь лет ровно по тому же закону на дебаты перед вторым туром с Анной Марковой пойдет Валентина Матвиенко, которую в излишней демократичности никогда не упрекали.)
«Удержать власть» Собчак не мог никак: избирательная комиссия подвела итоги выборов — заметим, достаточно честных, — и практически никто не заявлял о каких-то фальсификациях, которые могли бы повлиять на результат.
Наконец, об «ушедшей команде Собчака». Алексей Кудрин был не обычным, а первым вице-мэром (таким же, как Путин). Глава Юридического комитета и член городского правительства Дмитрий Козак никуда не ушел (он подал в отставку, но его уговорили остаться). Игоря Сечина, работавшего тогда скромным начальником секретариата Путина, Собчак вряд ли относил к «своей команде», и вряд ли даже часто его видел — не тот уровень. А если говорить о самом Путине, который перед выборами брал с членов правительства клятву уйти, если Собчак проиграет, то и он не подавал в отставку — его в достаточно резкой форме выставили за дверь.
Потом он рассказывал, что гордо отказался от просьбы Яковлева остаться (мол, «лучше быть повешенным за верность, чем за предательство»), — но это не более чем миф. Да и разве согласился бы любой губернатор оставить в должности человека, который перед выборами назвал его «иудой» и руководил штабом соперника?
Сегодня живут и здравствуют участники тех выборов — и Владимир Яковлев, и Александр Беляев, и Игорь Артемьев, и Вячеслав Щербаков, и многие городские политики (в том числе бывшие и нынешние депутаты ЗакСа) и журналисты. Обратись Зыгарь к ним — они бы многое рассказали о той кампании, кардинально отличающееся от версии его собеседников Нарусовой и Рыдника.
Рассказали бы о предвыборной коалиции, которую образовали Яковлев, Артемьев (тогда один из лидеров питерского «Яблока») и Щербаков (бывший вице-мэр, избиравшийся в 1991 году вместе с Собчаком, а потом незаконно им уволенный). После чего двое последних сняли свои кандидатуры в пользу Яковлева, что во многом обеспечило ему победу. Рассказали бы, как команда мэра, не сомневаясь в его успехе, думала не о том, как лучше вести кампанию, а о том, как лучше показать свою преданность будущему победителю. Рассказали бы, как раздражали горожан многочисленные зарубежные поездки мэра (ходил анекдот: «По сообщениям информагентств, вчера наш город с кратковременным рабочим визитом посетил мэр Анатолий Собчак») — что тоже не прибавляло ему популярности...
Так что, пожалуй, чуть ли не единственное, с чем у Зыгаря можно согласиться, — это с тем, что Владимир Путин хорошо выучил урок этого поражения. И больше не повторял таких ошибок.
Борис Вишневский
